Но кое-что другое оказалось для меня неожиданным. По расчётам, секс с другой девушкой должен был принести удовлетворение, успокоение. Тут я ошибся: недовольство собой, казалось, только возросло во мне. Привычный тезис «я добился цели» почему-то не помогал. При мысли о собственной победе я чувствовал не радость, а отвращение.
Парадокс. Мои правила гласили, что отступать нельзя, но сама цель вызывала неприязнь.
Тем временем раздражение, которое я испытывал по отношению к себе, в моём сознании стало распространяться и на Надю. Она выглядела счастливой и, похоже, совсем не замечала бури, терзавшей меня изнутри. Теперь у меня было железное доказательство моей правоты в спорах с Надей: я изменил, и нашим отношениям это не повредило. Но использовать такое доказательство я не мог, и это раздражало ещё сильнее.
Чем больше я злился, тем тщательнее контролировал внешнее спокойствие, и этот контраст мучил меня ещё больше. Недовольство собой и Надей переплелись в моей голове, и я уже не мог отличить одно от другого.