– Как ты, милая?
– Очень хорошо.
– Как тебе Таня?
– Понравилась! Она симпатичная.
– Ну вроде… нормальная, – я пожал свободным плечом. – А первокурсниц успела оценить?
– Немного.
– Я думал, они будут выглядеть постарше! С другой стороны, ты тоже иногда выглядишь как школьница, а очень мне нравишься.
Надя потёрлась головой о мою щёку.
– Тебе понравилась какая-то из них? – спросил я.
– Из этих девочек? – она рассмеялась.
– Да.
– Они же маленькие!
– Большинству уже должно быть восемнадцать и более. И мы договаривались попробовать склеить какую-нибудь из них.
– Миш, ну я не могу воспринимать их серьёзно.
– То есть ты отказываешься? – спросил я отстранённо. Кажется, Надю несколько удивил мой тон.
– Давай не в этот раз.
Связь с реальностью вдруг ускользнула от меня. В один миг закружилась голова, в ушах зашумело.
Это был очередной обман, очередное нарушение договорённости, так важной мне! Море раздражения и мучительного ожидания переполнилось, и отвратительная масса, сдерживаемая годами, хлынула наружу. То было цунами, несущее в своих прожорливых недрах обиды, комплексы, страх и предательство. Навстречу этой волне встала другая – чистая, бирюзово-прозрачная – моя любовь к Наде. Волны столкнулись, взрыв перемешал все чувства и мысли в жуткую какофонию, от грохота я зажмурился.
Всё закончилось так же внезапно, как началось. Волны погасили друг друга, и масса воды, повисшая в воздухе, с плеском обрушилась вниз и всосалась в почву. Больше не было моря, осталось лишь мокрое дно, покрытое застарелым мусором.
Щёлк! Все мои чувства как будто отключились. Шум в ушах прекратился, и в мир вернулись обычные звуки. Я обнаружил, что все мои мышцы напряжены до предела, а тело покрылось по́том. Думать было нельзя – только дышать.
Похоже, Надя почувствовала, что что-то случилось. Её голова больше не лежала на моём плече. Я открыл глаза и увидел её встревоженное лицо.
– Всё в порядке?
Я поколебался секунду, но кивнул. У меня не было сил описывать своё состояние. Я вообще не хотел говорить, не хотел думать. Похоже, моё сознание милостиво отключило эмоции, давая мне время прийти в себя. Я постарался расслабить одеревеневшее тело и выдохнул, затем, откинувшись на сиденье, снова закрыл глаза. Надя нежно провела ладонью по моей руке, но я не отреагировал. Долгое время я сидел неподвижно, и Надя перестала меня трогать.
Не взялся бы сказать, сколько времени прошло, прежде чем я начал постепенно осознавать произошедшее. Слова Нади были лишь очередным пустяком, но именно он обрушил так долго возводимую и укрепляемую плотину. Я чувствовал себя преданным. Мои мотивы могли быть трижды неприглядны, но я пытался честно обсудить их. И Надя раз за разом давала мне надежду, затем отбирая её легко и естественно.
Мне нужно было отдохнуть и всё обдумать. Хотелось выйти из поезда на ближайшей станции и сесть во встречный. Но это произошло бы на глазах у Тани с Андреем. И, конечно, Надя отправилась бы со мной. Мне не хотелось показывать, что произошло что-то необычное, объясняться – я был не готов. И я остался.
* * *
Когда мы выгружались на нашей станции, сумерки уже превратились в непроглядную тьму. Проводник – старшекурсник МГУ – провел нас через лес до лагеря. Первокурсников отправили к столику, где выдавались материалы для квеста. Как я понял, командам нужно было найти потерянный артефакт, решив загадки и пройдя полосу препятствий. Оставалось надеяться, что в темноте они не переломают себе конечности.
В лагере уже стояло множество палаток и горел огромный костёр. До этой ночи я ни разу не встречал костров таких размеров. Мощный жар ощущался на расстоянии пяти метров, а подходить ближе и вовсе было сложно. Мы с Надей отправились ставить свою палатку, а Таня с Андреем – свою.
Я общался с Надей нейтральным тоном, но она чувствовала, что что-то не так. Она не стала меня ни о чём спрашивать, а только робко притихла. Её красивое лицо еле заметно исказилось тревогой и непониманием. Я не был готов разговаривать по душам, поэтому впервые порадовался, что Надя по жизни предпочитала не обсуждать проблемы, а молча страдать.
Наблюдать за слаженными действиями Тани и Андрея было сплошным удовольствием. Андрей взял на себя руководство и обращался с Таней заботливо и терпеливо. Невооружённым взглядом было видно, как она важна для него, и Таня, конечно, тоже чувствовала это и смотрела на Андрея с большой нежностью. Мне показалось, что Андрей, замечая это, даже слегка смущался, будто до конца не веря: Таня и впрямь была для него самой лучшей. Но он готов был оправдать доверие, приложив все усилия.
Случайное падение Андрея ногой в яму они отметили смехом и шутками. Мне нравилось смотреть на Танины движения, слушать её смех. Возникло странное ощущение, что мир без страха перед завтрашним днём находился совсем рядом – между Таней и Андреем, не замечавшими никого вокруг.
Когда первокурсники закончили свой квест и заполонили пространство вокруг костра, организаторы выдали всем по пластиковой тарелке плова. Пока мы ужинали, бревно, на котором мы сидели, окружили первокурсницы.
– На каком вы курсе? – спросила меня девочка, подсевшая справа.
– На последнем, – важно отвечал я.
– И как, сложно учиться?
– Не очень. Да и не так уж часто я бываю в институте: работа.
– Кем работаете?
– Свой бизнес.
Девочка задумалась.
– Надо же, не думала, что филологи становятся бизнесменами.
– Некоторые становятся, наверно. Но я не филолог.
– А! – заулыбалась она. Ситуация начинала проясняться. – А с какого вы факультета?
– Информатика и управление.
– Ого, я даже не знала, что такой есть! – девочка снова нахмурилась.
Таня, слушавшая наш разговор, уже уткнулась в коленки от смеха.
После еды мне захотелось побыть одному. Я встал с бревна, обогнул костёр и прислонился к дереву на другой стороне поляны. Хотя до огня было довольно далеко, его мощный жар ощущался всем телом. Я прищурился. Во мне уживались два противоречивых желания: оказаться в одиночестве и познакомиться, чтобы наконец-то – вопреки всему! – одержать победу.
В компаниях у костра появились многочисленные бутылки: похоже, каждый счёл своим долгом прихватить с собой нечто алкогольное. К моему удивлению, вскоре первокурсницы стали сами подходить ко мне и завязывать разговор. Оглядевшись вокруг, я понял, что дело не в моей выдающейся внешности или особо интеллектуальном взгляде. По всей поляне девушки осаждали парней, и причина была проста: на каждого парня их приходилось примерно по десятку. На моей памяти это была первая подобная вечеринка.