* * *
Миновав станицу Благовещенскую, мы достигли развилки. Катание под Анапой в основном происходит в двух местах: косы Бугазская и Голенькая. Первая более популярна, и по рассказам я уже знал: там многолюдно, а на въезде стоят мужчины в камуфляже непонятной принадлежности и на непонятных основаниях собирают деньги. Мы же повернули направо и по здоровенным кочкам выехали на Голенькую. Грунтовка продолжалась метров двести, после чего сворачивала налево и спускалась с возвышения косы на протяжённую земляную площадку практически на уровне воды. Там уже стояла «Газель» кайт-школы с принтами на боках и пять-шесть автомобилей кайтеров, приехавших кататься самостоятельно. За этой площадкой начинался непосредственно Кизилташский лиман – широкий и мелкий залив, заполненный морской водой.
Мы выгрузились из машины и подошли к «Газели». Из неё как раз вылезал Рома, одетый в шорты и гидротапки. Он сказал нам подождать Сашу – и убежал в воду.
Солнце висело почти в зените и грело нешуточно. Тело быстро вспотело. Хотелось раздеться, чтобы ощутить кожей ветерок, но я оставался в футболке и кепке: обгореть на таком солнцепёке можно очень легко.
Мы прождали около получаса, и Света уже начала ныть: мы ведь заплатили за обучение деньги! Я молчал, но мне тоже хотелось поскорее раздеться и зайти в воду. Когда я всё же решил искупаться, пока есть время – ожидание подошло к концу. Саша, который раньше занимался с учениками метрах в двухстах от берега, теперь приближался к нам. Он шёл и шёл, а вода всё оставалась ему по пояс. Глубина начала спадать лишь у самого берега, и я впервые разглядел Сашу в полный рост и при свете дня. Он был высоким, выше меня, и очень загорелым. Короткие русые волосы, выгоревшие на солнце, небрежно торчали вверх, уши были оттопырены – самую малость, когда это не смешно, а скорее мило. Лицо с карими глазами, прямым носом и широким ртом казалось весёлым и немного наивным. Довольно полные губы сейчас были поджаты, и это тоже выглядело забавно – Саша как будто напряжённо о чём-то думал.
Из одежды на Саше были только шорты и обвязка для кайтинга, и фигура его выглядела довольно мощно. Под загорелой кожей перекатывались мышцы, окрепшие не в фитнес-клубе, а в постоянных занятиях активным спортом на воздухе. Под обвязкой, туго затянутой на торсе, собрались складки кожи, и я предположил, что раньше Саша был существенно полнее.
Выяснилось, что в воду мы не идём: первые несколько часов посвящались пилотажу. Я, пусть и с небольшим опозданием, всё же намазался кремом от загара, щедро нанеся его на шею, руки и стопы. По грунтовке мы отправились наверх – ближе к центру косы. От короткого подъёма стало ещё жарче, и я вытер лицо футболкой. Сашин голый торс блестел от пота. Вокруг нас раскинулась степь с колючими кустами и очень редкими и низкими деревьями. Повсюду сновали жуки и бабочки.
Саша выдал каждому из нас маленький учебный кайт, которым мы должны были научиться управлять, стоя на твёрдой почве. Он прочитал небольшую теоретическую лекцию о том, какие есть зоны ветра, и как их использовать. Мне Сашины объяснения были в целом понятны, но всё же было видно, что теория – не его конёк. Он путался, перескакивал с одного на другое, не сразу понимал уточняющие вопросы. Но стоило ему взять в руки планку для управления кайтом, как профессионализм его стал очевиден. Кайт легко порхал во всех направлениях, то взмывая в зенит, то опускаясь к самой земле. Саша разворачивал его так, что верхний и нижний край менялись местами; кайт начинал пикирование, но Саша неизменно успевал выровнять его – в самый последний момент, и всё же – без суеты. Казалось, он просто не может ошибиться. При взгляде на него можно было подумать, что управлять кайтом не сложнее, чем помахать флажком. Хотелось поскорее взять в руки планку и самому приручить ветер.
Вскоре демонстрация была окончена. Я, Лёха, Таня и Света разошлись подальше друг от друга. Саша помогал каждому из нас запустить кайт: для этого кто-то должен был взять его в руки, отойти подальше, поймать ветер и плавно направить кайт вверх. Когда мой кайт впервые взмыл в воздух, меня наполнило чувство робкого восторга: вот он, в небе, чутко реагирует на каждое моё движение!
Понемногу я осваивался, перемещая кайт по небосводу и вводя в различные зоны ветра: зенит, рабочую зону и зону силы у самой земли. Время шло, и пилотаж у меня получался всё лучше, а жара мучила всё сильнее. На голубом небе не было ни облачка, и солнце палило нещадно. Стоять было тяжело, мучительно хотелось пойти в воду или хотя бы в тень. Большую часть времени кайт находился в окрестностях зенита, и полуденный свет бил в глаза, оставляя на сетчатке разноцветные пятна. Шея разболелась от того, что голова постоянно была запрокинута. Хотелось опустить голову и размять шею, но это было чревато потерей контроля. Футболка давно пропотела насквозь и плотно облепила тело. Крепко держа планку и неотрывно следя за кайтом, я буквально чувствовал, как крем от загара стекает с моей кожи вместе с потом.
Руки начали побаливать. Мельком посмотрев на них, я увидел, что они покраснели.
Я вывел кайт в зенит и стал наблюдать за товарищами. Таня, как обычно, быстро освоилась и легко играла своим кайтом метрах в тридцати от меня. Света держала кайт в зените, а Саша возился с Лехой: похоже, у того были самые большие трудности.
Когда все более-менее освоились с маленькими кайтами, запуская их с земли, пришло время попробовать с большими – и из воды, куда я тоже полез в футболке. Это оказалось уже сложнее и интереснее. Маленький учебный кайт при всём желании не мог заставить потерять равновесие, большой же, если ловил сильный ветер, мог спокойно выдернуть из воды и протащить за собой несколько метров. Когда это делается специально, и кайт остаётся в воздухе, это называется «body drag», а когда случайно и из-за кривых рук – то «ты уронил кайт, теперь стой и поднимай». Чтобы поднять его с поверхности воды, нужно было встать, дико упираясь пятками в дно, и тянуть на себя одну сторону планки, чтобы кайт повернулся боком и взмыл в воздух. В момент взлёта нужно было отпустить планку от себя и выровнять кайт в зените. Если же этого не сделать – а сразу научиться ловить этот момент было не так-то просто, – то кайт резко дёргался в другую сторону, опрокидывая своего хозяина лицом в воду, и всё начиналось заново.